ru
stringlengths
1
1.54k
udm
stringlengths
1
1.47k
Уже на водопое, разнуздывая коня, улыбнулся, вспоминая встречу.
Шур дурысен гинэ ини валэзлэсь сермет кортнэтсэ куштыкуз, со понназ пальпотӥз.
Почему-то стояли перед глазами Нюркины руки, уверенно и мягко обнимающие цветастое коромысло, и зеленые ведра, качающиеся в такт шагам.
Солэн син азяз ялан возиськизы на Нюралэн карнан вылэ тырем киосыз но вамыштэмезлы быдэ кылясь ведраосыз; карнанэз пӧртэм-пӧртэм сяськаосын чебермамын, нош ведраосыз вож-вожесь.
С этой поры искал встречи с ней, к речке ездил нарочно по крайней улице, где был двор Нюркиного отца, и когда видел ее за плетнем или в просвете окна, то радость тепло тлела в груди;
Со дырысен Васялэн нылашез выльысь но выльысь адӟемез потылыны кутскиз. Шур дуре валзэ люктаны пияш юри соослэн ураметӥзы ветлыны ӧдъяз. Нюраез адӟыкуз, сюлэм вылтӥз шумпотон тулкым погыльскылӥз.
натягивал поводья, стараясь замедлить лошадиный шаг.
Со сермет ӟезьзэ ас палаз шуак кыскылӥз но, валэз озьы ик шуак дугдылӥз.
На той неделе в пятницу поехал на луг верхом — поглядеть на сено.
Арнялэн пумаз Вася возь вылэ мынӥз ― турнам турынзэс чакланы.
После дождя дымилось оно и сладко попахивало прелью.
Зор бере турын парлананӥз. Бордысьтыз ӧжытак сисьмем зыныз но лыктӥз.
Возле Авдеевых копен увидел Нюрку.
Авдеевъёслэн удыссы вӧзысь Вася Нюраез адӟиз
Шла она, подобрав подол юбки, хворостиной помахивала.
юбкаезлэн сӧзыез ӝутэмын, кияз ― векчи ньӧр.
— Здорово, раскрасавица!
― Ӟечбур, чебер апи!
— Здорово, коль не шутишь. - И улыбнулась.
― Ӟечбур, уд ке исаськиськы, ― пальпотӥз нылмурт.
Соскочил с коня Васька, поводья бросил.
Вася вал вылысьтыз тэтчиз но сермет ӟезьзэ сэрпалтӥз.
— Чего ищешь, Нюра?
― Кинэ-мае утчаськод, Нюра?
— Телок запропастился…
― Кунянмы олошае пыриз...
Не видал ли где?
Кытысь ке ӧд синйылты-а?
— Табун давно прошел в станицу, а вашего телка не примечал.
― Пудо кемалась гуртэ бертӥз ни, нош тӥляд кунянды син шорам ӧз йӧты.
Достал кисет, свернул «козью ножку».
Вася кисыысьтыз тамак пуйызэ но газетсэ поттӥз.
Слюнявя газетный клочок,спросил:
Бинялтэм тамаксэ дыльдыеныз ляконъяз юаз:
— Когда ты успела, девка, вымахать такой здоровой?
― Мар сямен ай тон, нылаш, такем ӝог будӥд?
Давно ли в пятишки на песке игралась, а теперь — ишь…
Али гинэ эшъёсыныд луо пӧлын гурезь лэсьтыса шудӥськод вал, нош табере тани учкы шорад...
Улыбкой прижмурились Нюркины глаза.
Нюралэн пальышась синъёсыз кыньыртӥськизы.
Вот и ты вроде как недавно без штанов бегал в степь скворцов сымать, а теперь уж в хате небось головой за перекладину цепляешься…
Ачид но бен кемалась-а штантэк бызьылӥськод вал, нош али йырыд мумыкоре йӧтэ, дыр, ини...
— Что ж замуж-то не выходишь?
― Малы бен татчыозь уд бызиськы?
— Зажег Васька спичку, чадно дымнул самосадом.
― Вася тамаксэ кенжытӥз, мускыт омыре сьӧд-пурысь ӵынэн пельтӥз.
Нюрка вздохнула шутливо, руками сокрушенно развела:
Нюра шудэм улсын лулӟиз, собере жаляса выллем киоссэ вӧлъяз:
Хотел улыбнуться Васька, но улыбка вышла кривая и ненужная.
ай паль но потӥз, нош пальпотэмез ӧз пӧрмы ― ымнырыз гинэ кисыртӥськиз.
Вспомнил, каким выглядел он в зеркале: щеки, густо изрытые давнишней оспой, чуб курчавый, разбойничий, низко упавший на лоб.
Солэн соку тодаз лыктӥз, кыӵе адӟиське со синучконын: ымныр тыраз ― чача висён бере кылем муресь гопъёс, кымесаз ― бабылес йырсиез: бабылес ке но, кузёзэ куйсор тус возьматэ.
- багровея, уронил Васька.
― ӵыжектыса шуиз Вася.
Нюрка улыбнулась чуть нриметво, помахивая хворостиной, сказала: — И то справедливо!.. Что ж, ежели нравлюсь — сватов засылай. Повернулась и пошла ж станице,
― Соиз но шонер!.. Ма, сокем кельшисько ке, дорам курасьёстэ ысты, ― ньӧрыныз шонанъяз мусо пальпотӥз Нюра но гурт пала вамыштӥз.
а Васька долго сидел под копною, растирал промеж ладоней приторную листву любистика, думал: «Смеется, стерва, аль нет?»
Бӧм улэ пуксьыса, Вася кема посӥз шуям чуньыбыж куарез. Ас понназ малпаз: «Серекъя-а монэ та укылтэм, уг-а?»
От речки, из лесу, потянуло знобким холодком.
Шур палась салкым омыр лыктыны кутскиз.
За тремя тополями, куда зашло на ночь солнце, небо цвело шиповником, и крутые вздыбленные облака казались увядшими лепестками.
Нош шунды пуксьыку льӧльмаськем инбам ялан яркыт пиштӥз на. Отчы пазяськем пилемъёс легезьпу сяськалэн бурдъёсызлы кельшизы.
Васька, надевая сапоги, промолчал, лишь щеки набухли краской. То ли от натуги (сапог больно тесен), То ли еще от чего.
Кутчаськись Вася номыр ӧз вазьы. Ымнырыз гинэ дарали кадь луиз ― оло сапегзэ вань кужмысьтыз кыскеменыз (соиз ӟоскытгес), оло мукет муген.
Мать кончиком шали вытерла сухие, бледные губы, сказала:
Анаез кышет пумыныз кӧсытэсь ымдуръёссэ ӵушиз:
— Я схожу, Вася, к Осипу, но ить страма будет, коль с крылечка выставят сваху.
― Я, иське, Вася, мон Осьып доры ветло ик. Нош коркасьтыз ныл курасез туздырыса лэзиз ке, ӧйтӧд, кытчы но кызьы пегӟод меда возьытэдлэсь.
Смеяться по станице будут…- помолчала, не глядя на Ваську, шепнула:
Быдэс гурт серекъялоз... ― Собере вис кариз но, пиезлэсь азьло сямен ик шып пукемзэ адӟыса, ватсаз,
— Ну, я пойду.
― Котьма медло ини ― мон кошкисько.
— Иди, мамаша. - Васька встал и вяло улыбнулся.
― Мын, анай, ― Вася султӥз но пальпотэмъяськиз.
Рукавом вытирая лоб, покрывшийся липким и теплым потом, мать Васьки сказала:
Вераны кутскемезлэсь азьло котмем кымыссэ саесэныз ӵушылыса, со шуиз:
— У вас, Осип Максимович, товар, а у нас покупатель есть…
― Тӥляд, Осип Максимович, вузды вань, нош милям ― басьтӥсьмы...
Из-за этого и пришла…
Со пумысь мон дорады лыктыны ӝутӥськи...
Как вы можете рассудить это?
Кыӵе меда тӥляд кылды луоз?
Осип, сидевший на лавке, покрутил бороду и, сдувая с лавки пыль, проговорил:
Ӟус вылын пукись воргорон нырысь тушсэ позыртӥз, собере вӧзысьтыз тузонзэ пельтэмъяськиз ― соку гинэ ӟазыртӥз:
— Видишь, какое дело, Тимофеевна…
― Валаськод-а, мар бордын уж, Тимофеевна...
Я бы, может, и не прочь…
Мон, оло, пумит но ӧй луысал...
Василий, он — парень для нашего хозяйства подходящий.
Василийлы милям семьяямы инты шедьысал.
А только выдавать мы свою девку не будем… рано ей невеститься…
Нош озьы но ми нылмес ум сётэлэ... Ӧжытак мед шудоз-серектоз на...
Ребят-то нарожать — дело немудрое!..
Нылпи вордыны вуоз ай...
— Тогда уж извиняйте за беспокойствие!- Васькина мать поджала губы и, вставая с сундука, поклонилась.
― Соку ӟеч луэ! Пырамысьтым вождэс эн вае... Васялэн анаез сандык вылысь султӥз но йыбырттӥз. Кӧсытэсь ымдуръёсыз шымыртӥськизы.
— Беспокойствие пустяшное…
― Вожмес, пе, ваёмы ини...
Что ж спешишь, Тимофеевна?
Ма, кытчы озьы дыртӥськод, Тимофеевна?
Может, пополудновала бы с нами?
Оло, милемын ӵош нуназеясалыд?
— Нет уж… домой поспешать надо…
― Уг ни ай... гуртын возьмало...
Прощайте, Осип Максимович!..
Ӟеч луэ, Осип Максимович!..
— С богом, проваливай! — вслед хлопнувшей двери, не вставая, буркнул хозяин.
― Азьыдлэсь берыд чебер! ― интыысьтыз султытэк, пытсаськем ӧс пала нукыртӥз кузё воргорон.
С надворья вошла Нюркина мать.
Гидкуазьысь кышноез пыриз.
Насыпая на сковородку подсолнечных семечек, спросила:
Табае шундыберган тысь кисьтонъяз юаз:
— Что приходила-то Тимофеевна?
― Мар бен ветлэ Тимофеевна?
Осип выругался и сплюнул:
Осьып понназ лек кылъёс вераз но сялӟиськиз:
— За свово рябого приходила сватать…
― Шадраезлы кышно кураны.
Туда же, гнида вонючая, куда и люди!..
Сёрос юбо, калык сьӧры уйиськыны ведь турттэ!..
Нехай рубит дерево по себе!..
Ачизъя писпу мед быръёз...
Тоже свашенька,- и рукой махнул,горе!..
Вот туклячи! ― киыныз шонтӥз.
Кончилась уборка хлебов.
Туэ понна вань юосты октӥзы-калтӥзы.
Гумна, рыжие и лохматые от скирдов немолоченого жша, глядели из-за плетней выжидающе.
Кабанъёсын котыртӥськем итымъёс кутсасьёсты витьыны чӧлтӥськизы.
По утрам степь покрывалась туманом.
Ӵукъёсы музъем бусъёсын шобырскылӥз.
Лишь леса, не зажженные жарою, самодовольно шелесюли лисгьями, зелеными и упругими, как весной.
Нош гужем пӧсьлэсь мӧзмем нюлэс шумпотыса шокчиз: писпуос тулыс куазен кадь вож-вож сылӥзы.
Дикие гуси почему-то летели с востока на запад, а скирды, осунувшиеся и покрытые коричневаюй прелью, похожи были на захворавшего человека.
Луд ӟазегъёс малы ке шундыӝужан палась шундыпуксён пала лобӟылӥзы. Куреньмем зуродъёс висись адямилы кельшыны ӧдъязы.
В предосенней дреме замирала непаланая земля.
Толэз витьыны ылам музъем, кожалод, нырулӥз.
Лишь у Васьки буйным чертополохом цвела радость — оттого что каждый день видел Нюрку: то у речки встретятся, то вечером на игрищах.
Васялэн гинэ мылкыдыз шулдырлэсь но шулдыр вал. Соос нуналлы быдэ Нюраен пумиськылӥзы ― я нуназе шур дурысен, я ӝытазе шудон пӧлысен.
Поглупел парень, высох весь, работа в руках не держится…
Куасьмиз пияш, нокыӵе ужез но уг мыны ни...
И вот тут-то, днем осенним и хмарным, как-то перед вечером гармошка, вдруг загорланила разухабисто, смехом захлебнулась…
Ӵапак сыӵе пилемо сӥзьыл нуналэ, ӝытпал арган гурт пумын куаразэ сётӥз вал но шуак гуньдӥз...
К Ваське во двор прибежал Гришка, секретарь станичной комсомольской ячейки.
Васяослэн гидкуазязы бызьыса вуиз Гриша, комсомол ячейкалэн секретарез.
Увидал его — руками машет, а улыбка обе щеки распахала пополам.
Эшсэ адӟемез бере ик бам тыраз пальпотонэз вӧлдӥськиз.
— Ты чего щеришься, железку, должно, нашел? — поддел Васька.
― Тон мар сокем паляськод? Кыӵе ке чача шедьтӥд шат? ― исаськыса юаз солэсь Вася.
— Брось, дурило!.. Какая там железка…
― Нокыӵе чачаен йырин ӧвӧл ни ай, эше...
- Дух перевел, выпалил: — Нашему году в армию идти!..
Асьме ёзъёсмылэн армие мынон дырзы вуиз! ― Гришалэн шоканэз мырдэм ӧраз пыриз.
На призыв через три дня!..
― Куинь нунал ортчыса ваньмес призыве ӧтёзы.
Ваську как колом кто но голове ломанул.
Васялэн йыраз кин ке, оло, нушыен васькытӥз.
Первой мыслью было: «А Нюрка как же?»
Нырысь дусымез сярысь малпаз: «Нош Нюраен табере кызьы?»
Потер рукой лоб, спросил глухо:
Со кимышкыныз кымыссэ вай-вай зыраз:
Гришка брови до самых волос поднял:
Гришалэн синкашъёсыз йырсиез дорозь ӝутӥськизы:
Ночью возле лаза через плетень в Осипов сад ждал Васька Нюрку.
Уйин Осьыплэн сад кенерез вӧзын Вася Нюраез кема гинэ возьмаз.
Пришла она поздно.
Нылаш бер потӥз.
Заглянул Васька в глаза ей, ничего не увидел.
Вася солэн синъёсаз учкиз, маке отысь утчаз, нош номыр ӧз адӟы.
— Мне на службу идтить, Нюра…
― Монэ армие басьто, Нюра...
— Слыхала.
― Кылӥ.
— Ну, а как же ты?..
― Нош тон табере кызьы?..
Будешь ждать меня, замуж за другого не выйдешь?..
Монэ кык ар ӵоже возьманы чидалод-а? Уд-тэ шуак мукетызлы бызьы?..
Засмеялась Нюра тихоиьким смешком; голос и смех показались Ваське чужими, незнакомыми.
Нюра кит-кит гинэ серектӥз: куараез но, серектэмез но Васялы тодмотэм кадь йӧтӥзы.
— Я тебе говорила раньше, что на отца с матерью не погляжу, пойду за тебя, и пошла бы…
― Кемалась ик ӧвӧл, мон тыныд шуи вал: атаеным анаелэсь но уг кылзӥськы ― бызё...
Но теперя не пойду!..
Нош табере ― ӧйтӧд...
Два года ждать, это не шуточка!..
Кык ар ― со ой-ёй-ёй!..
Ты там, может, городскую сыщешь, а я буду в девках сидеть?
Со куспын тон отын, оло, кыӵе ке городскойзэ шедьтод, нош мон тонэ татын возьмаса мед уло?
Нету дур теперя!..
Туала вакытэ сыӵе шузиос быризы...
Попроси другую, может, и найдется какая, подождет…
Кинлы ке мукетызлы вазиськы ― оло, возьмалоз...
Заикаясь и дергая головой, долго говорил Васька. Упрашивал, уверял, божился, но Нюрка с хрустом ломала в руках сухую ветку и твердо кидала Ваське в ответ одно скупое, черствое слово:
Вася сое кема оскытыны курадӟиз: куараез дырекъяз, йырыз виын-виын куалекъяз. Нош Нюра кияз векчи кӧс ваез чигтылӥз но одӥг кыл вылаз сылӥз:
— Нет! Нет!
― Уг! Уг! Уг!
Под конец, озлобившись, дыша обрывисто, крикнул Васька:
Бератаз, чидатэк но вожез потыса, Вася кеськиз:
— Ну, ладно, стерва!..
― Ярам, пӧрмостэм!..
Мне не достанешься, а другому и подавно!
Иське, мыным но уд сюры, мукетызлы но!